- Сергей Алексеевич, в последнее время немало споров вызывает установка памятников. Что Вы думаете о спорах вокруг «Тамбовской казначейши» и других? В чем причина диссонанса?

- Меня очень радует, что в Тамбове появляется много интересных и разных памятников. На мой взгляд, постепенно в городе должны быть установлены скульптуры и памятные доски всем выдающимся людям, имена которых связаны с нашей историей. Город – это не просто нагромождение безликих многоэтажных домов, это нечто большее, живой организм, у которого есть прошлое, настоящее и будущее, история и традиции. Мне нравится идти по Тамбову, видеть памятники и ощущать гордость, что живу здесь. Да, памятники разные, но по их поводу у каждого свое мнение. Я считаю, что чем талантливей работа, тем больше она вызывает споров, эмоций, а посредственные скульптуры даже и не обсуждают. Памятник Шатрову и Агапкину, на мой взгляд, очень талантливая работа. Причем это не только памятник двум выдающимся композиторам, создателям великих произведений, но и памятник духовой музыке. Да, спорный памятник Владимиру Вернадскому, установленный в Октябрьском районе. Мне кажется, допущены некоторые ошибки – памятник слишком мал для этой площади, но это мое мнение, и это скорее вопрос к архитекторам, я тут не очень компетентен. Но, несмотря ни на что, и я глубоко убежден, что этот памятник – подлинное произведение искусства. К сожалению, сегодня многие слишком легко и поверхностно судят – «Это бездарно, это нужно убрать». Такой провинциальный максимализм просто ужасен. Иногда я думаю, что если бы сейчас привезли бы в Тамбов памятник Петру Первому работы Михаила Шемякина, то он вызвал бы гнев и критику. Хотя это подлинно выдающаяся работа. Многие спорят и о памятнике Федору Ушакову. Эта работа выполнена талантливым мастером А.Ю.Рукавишниковым, причем без копейки бюджетных денег – за счет бизнесменов соучредителей группы компаний «Улей». Это был их душевный порыв, и сделать памятник в виде медали была тоже их идея. Такие начинания нужно только приветствовать.

Что касается памятника «Тамбовской казначейше», споры вокруг нее вообще идут мимо темы искусства, творчества. Доходит до того, что начинают говорить, будто эта скульптура проповедует разврат, разрушает семейные ценности и еще неизвестно что. Говоря откровенно, есть люди, которые попросту занимаются саморекламой на этой теме. Я с уважением отношусь ко всем мнениям, но раздражает, когда люди начинают подобной критикой и максималистскими заявлениями пытаться заработать себе очки.

- Но памятник «Тамбовская казначейша» выглядит непривычно.

- Да, соглашусь. Но у художника есть право на свою точку зрения. Это же не беспомощный, а очень талантливо выполненный памятник. Да, казначейша - это не та «тростиночка», которую многие представляют, читая Лермонтова, это другой образ. Но не нужно забывать, что тамбовская казначейша – это не историческое лицо, а литературный персонаж, образ, и он допускает и некоторую шутку, иронию, улыбку. Вот если бы поставили памятник девушке-«тростинке», уверен, про него забыли бы на второй день, а о памятнике спорят до сих пор. И что меня больше всего радует, я понял это по дискуссии в Интернете, что все эти споры привели к тому, что очень многие решили прочитать поэму! Все туристы, приезжающие в город, просят показать эту скульптуру, она привлекает много внимания, все считают долгом с ней сфотографироваться. Это дорогого стоит. Повторю, мне тоже что-то не нравится в скульптуре, может быть, стоило бы сделать более миловидным лицо, но! Не стоит нарушать замысел скульптора. Есть немало печальных примеров, когда в творческую лабораторию мастеров вмешиваются непрофессионалы, и памятник просто рушится, становится рафинированным и теряет образ.

- Общественники часто заявляют, что памятники в городе устанавливают без дискуссии и обсуждения.

- Согласен, что широкая дискуссия необходима. Но у каждого явления есть несколько граней. Например, если бы в Париже объявили общественную дискуссию по поводу установки Эйфелевой башни, ее никогда бы не было. Более того, у нас под общественной дискуссией очень часто понимается следующее. Есть несколько человек, скажем, десять или пятнадцать, и они говорят: «Мы – выразители мнения общественности». А вот организовать публичные слушания так, чтобы были представлены интересы именно широкого круга людей, очень непросто. С другой стороны, действует совет по монументальному искусству при Тамбовской городской Думе, в него входят архитекторы, историки, искусствоведы и многие другие компетентные профессионалы. Памятник «Тамбовской казначейше», кстати, обсуждался там и был утвержден. Обсуждение, повторюсь, должно быть, но профессиональное, а не обывательское.

- Сергей Алексеевич, реконструкция здания «Тамбовконцентра» - главной концертной площадки региона, затянулась. В чем причина, и как скоро произойдет сдвиг?

- Ситуация, связанная с ремонтом здания «Тамбовконцерта», действительно непростая и требует пояснений. Ни у одного реконструируемого объекта в нашей области не было такой печальной истории. Концертный зал был закрыт по причине возможного обрушения перекрытий второго этажа, сложилась аварийная ситуация.

Был разработан проект реконструкции, он прошел областную экспертизу и получил положительное заключение. Были объявлены торги, в которых победила фирма «Стик» из Санкт-Петербурга. Это крупная строительная организация. Но, как оказалось, сама она не собиралась работать в нашем регионе, а заключила договора субподряда с несколькими строительными организациями области.

В процессе работ выяснилось, что проект был сделан крайне некачественно, что привело к тому, что подрядчики приостановили работу до корректировки проектных решений. В это время попытки управления культуры области привлечь на объект федеральные средства увенчались успехом, и здание «Тамбовконцерта» включили в федеральную программу. По условиям вхождения в нее необходима не областная, а государственная экспертиза. Неоднократные попытки авторов проекта пройти ее закончились неудачно. Проект получил отрицательное заключение. Пришлось привлечь иногородних специалистов, для того, чтобы существенно переработать проект, что и было сделано. Положительное заключение было получено в декабре 2015 года.

На сегодняшний день контракт с фирмой «Стик» расторгнут. Для всех объектов областной инвестиционной программы, в том числе и концертного зала, заказчиком-застройщиком (организует работу на площадке, следит за качеством и объемом работ) выступает казенное предприятие Тамбовской области «Капиталстрой».

Сегодня по поручению куратора строительной отрасли они ведут работу по подготовке проектной документации к торгам, которые будут объявлены в самое ближайшее время. Областное управление культуры взяло на себя обязанность привлечь на строительство объекта федеральные средства, от которых, в силу перечисленных причин, пришлось отказаться в 2015 году. Главная задача – с новой документацией провести торги, определить подрядчика и дальше быстро и качественно осуществить реконструкцию, с тем чтобы в 2018 году концертный зал смог начать полноценное функционирование.

- Не так давно режиссер Евгений Пермяков создал в Тамбове частный кукольный «Дядя театр», тем самым разрушив монополию государственного театра. Как Вы считаете, нужны ли такие инициативы?

- Конечно! Раньше, в советские годы, было много самодеятельных театров. И я до сих пор с теплом вспоминаю их спектакли. Более того, есть примеры, когда профессиональный театр становится «мертвым», не инициативным, скучным, в то время как самодеятельность может быть интересной, волнующей. Это зависит от масштаба дарования режиссера и актеров труппы. Активность самодеятельных и частных театров здорово подстегивает государственные театры, а также они и подпитывают их кадрами. А кадровый вопрос в культуре – один из самых значимых. Нам удалось сохранить Музыкально-педагогический институт. Сколько было заявлений, что его надо слить с Державинским университетом, но жизнь показала – если бы не было института, мы остались бы без преподавателей и музыкантов. Несколько лет назад ТГУ им Г.Р. Державина перестал готовить актеров, три года не было набора на эту специальность. А что это значит? Давайте смотреть правде в глаза: никакие заезжие актеры в Тамбов не поедут. Поэтому, если у нас не будет своей театральной школы, то через несколько лет наш театр просто погибнет. Мы вступили в переговоры с руководством вуза с просьбой сохранить специальность, ведь у них есть лицензия. На что был ответ, что решать эту задачу нужно совместно. Именно поэтому я и принял предложение возглавить кафедру сценического искусства. Мы заключили договор с ГИТИС, и это не формальный документ, сейчас основные дисциплины преподаются регулярно приезжающими к нам педагогами ГИТИСа. В ушедшем году мы набрали курс - 16 человек, и я считаю это достижением. Надеюсь, что в ближайшие годы мы будем и дальше развивать, продвигать кафедру. Радует, что ректор ТГУ Владимир Стромов понимает и поддерживает это направление. Нужно набирать и готовить актеров для кукольного театра, еще несколько лет, и начнется настоящий голод на эту профессию. Что касается частных театров, я убежден, что они не только нужны, но им надо всесторонне помогать, в том числе с помощью грантов, особенно если речь идет об инициативах молодежи. Если мы не будем искать и поддерживать дарования, это приведет к настоящей беде. Необходимы новые творческие идеи: в культурной политике это важнее всего.

- Продолжится ли работа по восстановлению тамбовских усадеб?

- Восстановление усадеб, исторических памятников – важный, но невероятно трудный и долгий процесс. К сожалению, бюджетных источников никогда не хватит на то, чтобы воссоздать все усадьбы. Но главное, чтобы общество понимало, насколько это нужно, что каждый должен по мере своих сил и возможностей вложиться в это общее дело. Пришло время будить чувства бизнесменов, воспитывая у них вкус. Ведь насколько лучше для предпринимателей работать не в однотипных офисах с безликим евроремонтом, а в восстановленной усадьбе, где есть свой колорит, красота, изюминка. Несколько лет назад мы поставили перед собой задачу – спасти самые известные тамбовские усадьбы. И первым стал дом фабриканта Асеева в Тамбове. Сегодня он восстановлен, хотя работы предстоит еще много. Но ведь усадьба могла погибнуть, она была брошена и разрушалась. Теперь же сложился талантливый коллектив, почти каждый день проходят мероприятия и жизнь по-настоящему кипит. Что касается усадьбы Асеева в Рассказово, сейчас пока нет однозначного решения, когда он будет открыт и как его стоит использовать. Создать концепцию музея несложно, но другой вопрос, где найти средства, чтобы закупить оборудование, экспонаты. Дискуссия будет продолжаться, но главное – нужно восстановить усадьбу по максимуму. Чтобы это сделать, предстоит выкупить еще часть земли с постройками – это конюшня, коровник и главное – спуск к реке. Тогда это будет по-настоящему интересный проект. Уже в этом году, как мы надеемся, начнутся работы по восстановлению этих зданий и парка. Далее мы проведем обсуждение, как использовать это место, и обязательно привлечем краеведов. Было, например, предложение открыть музей суконной промышленности. Мне кажется, это не самый интересный вариант. Гораздо перспективней выглядит проект «Тамбовщина на службе России», призванный показать имена и судьбы выдающихся людях нашей земли, с картинами, бюстами, а также организовать центр, который будет проводить занятия, встречи. Высказываются и другие мысли, в частности, восстановить конюшни и проводить конные праздники, но повторюсь, единой концепции пока нет. Следующий объект – усадьба Бориса Чичерина в селе Караул. Дом уже активно восстанавливается, начаты работы по воссозданию церкви. Сейчас разрабатываем концепцию, как использовать это место. Этим летом мы также проведем большое совещание по восстановлению усадьбы Воронцовых-Дашковых в Новотомниково. Мы нашли подходы и к восстановлению этой жемчужины.

Важно сохранить исторический облик Тамбова. Я очень рад, что совместными усилиями удалось сделать первые шаги по созданию дома-музея архиепископа Луки. Огромное спасибо людям, которые пожертвовали, кто сколько мог, на восстановление музея, поэтому он будет подлинно народным.